На этой странице Вы можете
читать философские лирические стихи поэта
Лидии Оганесян В чем смысл? В чем истина? Где грань между добром и злом? Божественная сущность мирозданья и наше место в нем? Что жизнь – короткое мгновенье перед лицом Вечности. А что за гранью, там, откуда никто не возвратился? Одни сплошные вопросы!
По тонкой, едва заметной стежке идти на свет истины, чтобы однажды прозреть и принять бесценный дар откровения и, может быть, на шаг приблизиться к постижению тайны.
По тонкой, едва заметной стежке идти на свет истины, чтобы однажды прозреть и принять бесценный дар откровения и, может быть, на шаг приблизиться к постижению тайны.
Название | Воспроизвести | Время |
Часы. (Стихи Л. Оганесян.) |
PLAY PAUSE | 1:16 мин |
Для раскрытия текста кликните (нажмите) на название.
Раздвигая грани мира,
разжигая пламя чувства,
получаем мы в подарок
соучастия искусство.
Словно линзы, преломляем,
мир вокруг преображая,
зеркалами отражаем,
вдохновение черпая.
Облекая в слов одежды
мысли, чувства, откровенья,
обретаем мы надежду
на ответное движенье.
разжигая пламя чувства,
получаем мы в подарок
соучастия искусство.
Словно линзы, преломляем,
мир вокруг преображая,
зеркалами отражаем,
вдохновение черпая.
Облекая в слов одежды
мысли, чувства, откровенья,
обретаем мы надежду
на ответное движенье.
Разум - всего лишь клеть
птице, что ввысь стремится.
И предпочла бы смерть
эта души жар-птица.
Разум - всего лишь плеть,
бьющая нас по горлу
в миг, когда Богом петь
предназначалось гордо...
птице, что ввысь стремится.
И предпочла бы смерть
эта души жар-птица.
Разум - всего лишь плеть,
бьющая нас по горлу
в миг, когда Богом петь
предназначалось гордо...
Раскручивался серпантин
стихотворений и картин,
и в многоцветье многолюдном
воспринимался обоюдно.
Гремел аккордами рояль,
и голос уносился вдаль.
И жизнь текла в преддверье грёз.
А за окном - еще мороз.
Прикосновение весны
рождало призрачные сны,
и продолжалось в слове, цвете
и в музыке. Рожденья эти
мучений были лишены.
И будто Бога дар они -
дар детям, не вкусившим с древа
запретного. И будто Ева
не изгнана была из сада...
Дар творчества - Его награда.
стихотворений и картин,
и в многоцветье многолюдном
воспринимался обоюдно.
Гремел аккордами рояль,
и голос уносился вдаль.
И жизнь текла в преддверье грёз.
А за окном - еще мороз.
Прикосновение весны
рождало призрачные сны,
и продолжалось в слове, цвете
и в музыке. Рожденья эти
мучений были лишены.
И будто Бога дар они -
дар детям, не вкусившим с древа
запретного. И будто Ева
не изгнана была из сада...
Дар творчества - Его награда.
Сегодня мне хочется петь
и кружиться в потоке
воздушного танца,
чтоб ветром вспорхнуть длинноногим
и в даль улететь.
И хочется, чтоб не кончался
наш сказочный вечер.
В нём было тепло,
как в объятьях подлунной стихии.
Но ты, словно ветер,
умчишь в полуночные сети,
а я остаюсь,
и со мною – одни лишь стихи. И
ещё так немного –
лишь полночь и чувство утраты:
ведь кончился вечер,
теплом пониманья объятый,
и тянет прохладой из окон,
и чай остывает,
и миг ускользает,
и в полночи вечер растает.
И утро настанет,
и холод его предрассветный
оставит на лицах
свои незнакомые меты.
и кружиться в потоке
воздушного танца,
чтоб ветром вспорхнуть длинноногим
и в даль улететь.
И хочется, чтоб не кончался
наш сказочный вечер.
В нём было тепло,
как в объятьях подлунной стихии.
Но ты, словно ветер,
умчишь в полуночные сети,
а я остаюсь,
и со мною – одни лишь стихи. И
ещё так немного –
лишь полночь и чувство утраты:
ведь кончился вечер,
теплом пониманья объятый,
и тянет прохладой из окон,
и чай остывает,
и миг ускользает,
и в полночи вечер растает.
И утро настанет,
и холод его предрассветный
оставит на лицах
свои незнакомые меты.
Солнечный ливень -
слёзы из глаз.
Я ещё не узнала,
может, это мудрость -
радоваться каждому
солнечному лучу.
И, быть может,
только годы - тяжестью -
учат с благодарностью
смотреть на небо,
и каждый день смотрю,
как в первый раз,
и в последний раз -
и слёзы из глаз
солнечным ливнем.
слёзы из глаз.
Я ещё не узнала,
может, это мудрость -
радоваться каждому
солнечному лучу.
И, быть может,
только годы - тяжестью -
учат с благодарностью
смотреть на небо,
и каждый день смотрю,
как в первый раз,
и в последний раз -
и слёзы из глаз
солнечным ливнем.
Среди случайных узнаваний
и каждодневной суеты
мы часто рушили мосты,
испив до дна непониманье.
И только тешились надеждой,
что Бог услышит и спасет.
Так в детстве грезилось, что нежность
от одиночества оплот.
Но мы по сути одиночки.
И поиск смысла – та черта,
к которой мы идем до точки
последней, хоть дорога та
невидима и эфемерна.
Здесь не пройти большой толпой,
И шаг по оголенным нервам
дается дорогой ценой.
А впрочем, не в цене тут дело,
а просто призрачное тело,
в самом себе не видя смысла,
годов отсчитавает числа.
Ну а душа – оплот страданья –
есть содержимое сосуда,
и так крылато безрассудна,
что избирает поиск тайны.
и каждодневной суеты
мы часто рушили мосты,
испив до дна непониманье.
И только тешились надеждой,
что Бог услышит и спасет.
Так в детстве грезилось, что нежность
от одиночества оплот.
Но мы по сути одиночки.
И поиск смысла – та черта,
к которой мы идем до точки
последней, хоть дорога та
невидима и эфемерна.
Здесь не пройти большой толпой,
И шаг по оголенным нервам
дается дорогой ценой.
А впрочем, не в цене тут дело,
а просто призрачное тело,
в самом себе не видя смысла,
годов отсчитавает числа.
Ну а душа – оплот страданья –
есть содержимое сосуда,
и так крылато безрассудна,
что избирает поиск тайны.
Так наполняет музыка покой.
Так чистотой созвучия пронзают.
И отраженьем лучики играют,
в безмолвный договор вступив с тобой.
Как синь небес сгущает горизонт,
так наполняет музыка пространство,
изведав неземного постоянства,
вневременный не нарушая ход.
Так, в хор небес вплетая голос свой,
я растворяюсь в музыки потоке,
узнав в своем паренье одиноком,
как музыкою полнится покой.
Так чистотой созвучия пронзают.
И отраженьем лучики играют,
в безмолвный договор вступив с тобой.
Как синь небес сгущает горизонт,
так наполняет музыка пространство,
изведав неземного постоянства,
вневременный не нарушая ход.
Так, в хор небес вплетая голос свой,
я растворяюсь в музыки потоке,
узнав в своем паренье одиноком,
как музыкою полнится покой.
Так просто оборвать на полуслове
любую песню. И остаться снова
на одиноком гребне немоты.
И снова ждать, когда как откровенье,
возникнут голос, музыка, движенье,
чтоб в них узнать созвучные черты.
Но нам созвучье может только сниться.
Несётся век - слепая колесница,
вминая нас, беспомощных, в асфальт.
И шанс даётся, призрачный и зыбкий,
на отраженье в родственной улыбке.
Утрачен он. И прошлого так жаль.
Мы так легко на мир бросаем тени
и радуемся новым обретеньям,
о времени и бренности забыв.
Журавль - в небе, воробей - в ладони,
его мы не оценим и оброним,
на полузвуке оборвав мотив.
любую песню. И остаться снова
на одиноком гребне немоты.
И снова ждать, когда как откровенье,
возникнут голос, музыка, движенье,
чтоб в них узнать созвучные черты.
Но нам созвучье может только сниться.
Несётся век - слепая колесница,
вминая нас, беспомощных, в асфальт.
И шанс даётся, призрачный и зыбкий,
на отраженье в родственной улыбке.
Утрачен он. И прошлого так жаль.
Мы так легко на мир бросаем тени
и радуемся новым обретеньям,
о времени и бренности забыв.
Журавль - в небе, воробей - в ладони,
его мы не оценим и оброним,
на полузвуке оборвав мотив.
Так пускаемся в странное небытие.
Так гнездо покидает и странник, и Бог.
Каждой твари по паре, но всяк одинок,
Всяк ничтожен безмолвен,
Бесчувствен и глух.
Коли всяк есть Ничто,
Где ж Божественный Дух.
Раскрываю объятья, но руки пусты,
И в объятьях узнаю черты пустоты.
Так гнездо покидает и странник, и Бог.
Каждой твари по паре, но всяк одинок,
Всяк ничтожен безмолвен,
Бесчувствен и глух.
Коли всяк есть Ничто,
Где ж Божественный Дух.
Раскрываю объятья, но руки пусты,
И в объятьях узнаю черты пустоты.
Так, сделав шаг, пугаются походки
свободной, словно бездна впереди,
а следующий - беспомощный и робкий,
как в детстве: ужас и восторг в груди
шевелятся и поднимают муть
со дна души. А кроткие попытки
облечь в слова неведомую жуть -
тщета. И каждый звук подобен пытке.
Вернувшись в мир из дальних сновидений,
как можно объяснить бессильный страх?
Так каждой птице суждено паденье,
коль не хватает места в небесах.
свободной, словно бездна впереди,
а следующий - беспомощный и робкий,
как в детстве: ужас и восторг в груди
шевелятся и поднимают муть
со дна души. А кроткие попытки
облечь в слова неведомую жуть -
тщета. И каждый звук подобен пытке.
Вернувшись в мир из дальних сновидений,
как можно объяснить бессильный страх?
Так каждой птице суждено паденье,
коль не хватает места в небесах.
Ты меня долго расспрашивать будешь
о том, как живётся в иных мирах.
Отвечу, припомня: одни - забудешь,
другие - блаженство, а третьи - страх.
Но, крест свой неся и идя по свету,
я вновь проверяла истину эту -
всё было уже, всё встречала не раз
в этой жизни - в десятках глаз.
Может, точнее, в десятках душ -
звёзды во взорах, могильную тушь
в лицах иных, острова, океаны,
пену и ватную дымку тумана.
Всюду - одно: средь миров и планет -
страх, постиженье и Свет.
о том, как живётся в иных мирах.
Отвечу, припомня: одни - забудешь,
другие - блаженство, а третьи - страх.
Но, крест свой неся и идя по свету,
я вновь проверяла истину эту -
всё было уже, всё встречала не раз
в этой жизни - в десятках глаз.
Может, точнее, в десятках душ -
звёзды во взорах, могильную тушь
в лицах иных, острова, океаны,
пену и ватную дымку тумана.
Всюду - одно: средь миров и планет -
страх, постиженье и Свет.
Цепь откровений. Разочарований.
Как светотени (их игра известна) –
вот символ жизни, слишком безучастной
к своим актёрам. Не осталось места
на этой сцене. Мечен каждый шаг.
Пространство света замещают тени.
И зеброю очерчены ступени,
и поступь неверна в прожекторах.
О, сцена жизни, твой закон жесток!
Пространством рампы скованы движенья.
Суфлёра нет. А что венец творенья? –
Лишь капля, вовлечённая в поток.
Как светотени (их игра известна) –
вот символ жизни, слишком безучастной
к своим актёрам. Не осталось места
на этой сцене. Мечен каждый шаг.
Пространство света замещают тени.
И зеброю очерчены ступени,
и поступь неверна в прожекторах.
О, сцена жизни, твой закон жесток!
Пространством рампы скованы движенья.
Суфлёра нет. А что венец творенья? –
Лишь капля, вовлечённая в поток.
Часы перебирают, словно четки,
отрезки циферблата - многоточья.
И, чересчур усердствуя, чеканят
минуты, из которых соткан мир.
Они спешат, как будто отбывает
последний поезд, уносящий в вечность.
И, как снежинки, падают и тают,
и каждой путь заказан в бесконечность.
И только мы не успеваем влиться
в поток немилосердного теченья.
И от того тускнеют наши лица,
а мы - всего лишь робкие растенья,
глядящие на четки циферблата,
на стрелки, что всегда бегут куда-то,
нас увлекая в свой круговорот,
где дни за днями, и за годом год.
отрезки циферблата - многоточья.
И, чересчур усердствуя, чеканят
минуты, из которых соткан мир.
Они спешат, как будто отбывает
последний поезд, уносящий в вечность.
И, как снежинки, падают и тают,
и каждой путь заказан в бесконечность.
И только мы не успеваем влиться
в поток немилосердного теченья.
И от того тускнеют наши лица,
а мы - всего лишь робкие растенья,
глядящие на четки циферблата,
на стрелки, что всегда бегут куда-то,
нас увлекая в свой круговорот,
где дни за днями, и за годом год.
©2012 На эти стихи Лидией написана песня. Слушать здесь
Этот дар неподвластен сознанью.
Так зачем искушаем Судьбу,
помещая в границы знанья
тайну? Не разрешить уму
этих вечных вопросов - проседь.
Долг и честь неуместны тут.
Заслоняет собою осень
по весне не расцветший луг.
Почему не живём мы просто,
горечь радостью заслоня?
Нет ответа. Одни вопросы,
уносящие счастье дня.
Так зачем искушаем Судьбу,
помещая в границы знанья
тайну? Не разрешить уму
этих вечных вопросов - проседь.
Долг и честь неуместны тут.
Заслоняет собою осень
по весне не расцветший луг.
Почему не живём мы просто,
горечь радостью заслоня?
Нет ответа. Одни вопросы,
уносящие счастье дня.
Я, в зеркало взглянув,
чернее ночи
увижу образ свой
и не узнаю
себя в уставшей
женщине – зеркальном
моем отображенье
незнакомом.
Подумаю тогда,
что боль сильнее
любви и счастья,
и ее отметин
не смыть годами.
И уже столетья
от боли к боли
ходит человек,
как будто в этом
смысл существования.
И только
дальнозоркость мирозданья
из вечности и мига
выбирает
всегда лишь вечность.
Ну а человек –
пылинка среди бездны.
И из бездны
родившись,
миг земной пройдя,
уходит
в слепую бездну,
оставляя жизни
в наследство
только боль.
чернее ночи
увижу образ свой
и не узнаю
себя в уставшей
женщине – зеркальном
моем отображенье
незнакомом.
Подумаю тогда,
что боль сильнее
любви и счастья,
и ее отметин
не смыть годами.
И уже столетья
от боли к боли
ходит человек,
как будто в этом
смысл существования.
И только
дальнозоркость мирозданья
из вечности и мига
выбирает
всегда лишь вечность.
Ну а человек –
пылинка среди бездны.
И из бездны
родившись,
миг земной пройдя,
уходит
в слепую бездну,
оставляя жизни
в наследство
только боль.
Я знаю наступит день,
И он принесет свет.
Я знаю, придет друг,
И скроется мой недуг.
И друг принесет свет.
И дверь распахнет день.
И он принесет свет.
Я знаю, придет друг,
И скроется мой недуг.
И друг принесет свет.
И дверь распахнет день.
Я прокладываю путь
по весне куда-нибудь.
Я себя стремлюсь найти
на стезях того пути.
Так, наверно, неспроста
мне открылась та черта,
за которой нет пути
и обратно не прийти.
Вот идут за годом год.
Время все быстрей вперед
мчится, ускоряя бег,
приближая дальний брег.
Но пока ещё трава
прорастает – я жива.
И хочу, подобно ей,
становиться всё сильней.
по весне куда-нибудь.
Я себя стремлюсь найти
на стезях того пути.
Так, наверно, неспроста
мне открылась та черта,
за которой нет пути
и обратно не прийти.
Вот идут за годом год.
Время все быстрей вперед
мчится, ускоряя бег,
приближая дальний брег.
Но пока ещё трава
прорастает – я жива.
И хочу, подобно ей,
становиться всё сильней.
Я себя раздарила,
А тебе я вручила цветок
Пониманья.
Ты его сохрани,
Обо мне не горюй
в час прощанья!
Я совсем уж не та,
Та, которую знал ты доныне.
Я теперь так проста,
Словно странник
в безлюдной пустыне...
А тебе я вручила цветок
Пониманья.
Ты его сохрани,
Обо мне не горюй
в час прощанья!
Я совсем уж не та,
Та, которую знал ты доныне.
Я теперь так проста,
Словно странник
в безлюдной пустыне...
©2012 Все права принадлежат автору.При перепечатке ссылка на на САЙТ обязательна.
На этом сайте вы можете без СМС, он - лайн, без ожидания и рекламы действительно